Психолог психоаналитического направления Гайдученко Евгения
Евгения Гайдученко
Психолог психоаналитического направления
- Психологическая помощь
- Консультации психолога
- Психоаналитическая психотерапия
Записаться на консультацию в Санкт-Петербурге, тел.: +7 (981) 853-94-99
 

Услуги

Вопрос-Ответ

Вопрос от Елены о психотерапии и психоанализу по скайп:
Здравствуйте.

Есть мнение, что работа по Скайпу не дает такой глубинной проработки, как очные занятия. (Например, при работе в психоаналитическом подходе). Скажем, при запросе: "сепарация от матери, включая трансформацию адаптивной самости (хрупкой, дефектной или недостойной) в аутентичную". (Речь о том, что запрос - на долгосрочную терапию...., 3-5 лет, наверное....). Согласны ли Вы с этим утверждением?

И если да, то, учитывая вышесказанное, чтобы Вы посоветовали человеку, скажем из провинции, найти у себя в деревне (или маленьком городке) часто весьма среднего терапевта или воспользоваться услугами столичного специалиста (по Скайпу)? Какие будут плюсы и минусы в том и в другом случае?

Были ли ситуации, когда Вы отказывали потенциальному клиенту в удаленной работе (по Скайпу) и если да, чем это было обусловлено? (известно, например, что в дистанционную работу крайне не рекомендуется брать пограничников и психотиков. Был ли у Вас такой опыт?)

Заранее спасибо за ответы.




Шизоидный тип личности/любовь и опасности любви
2015-04-26 12:38

Шизоидный тип личности Отрывок статьи Рональда Фэйрберна об отношениях шизоидов с любовью
Уильям Рональд Фэйрберн пишет, что для шизоидной личности характерна фиксация на оральной фазе, включая взаимодействие с частичными объектами (грудью и пенисом), а не целостными и описывает условия формирования такого типа личности и что это означает в проявлениях во взрослом возрасте.

Формирование шизоидной личности и оральной фиксации обусловлено следующими факторами:

(1) в их ранней жизни, вследствие явного безразличия или собственничества со стороны матери, они приходили к убеждению, что мать в действительности не любила их и не признавала их личностями с собственными правами;

(2) под влиянием чувства депривации и неполноценности они оставались глубоко фиксированными на своих матерях;

(3) либидинальная позиция, сопровождавшая такую фиксацию, характеризовалась не только выраженной зависимостью, но также нарциссизмом и стремлением к самосохранению из-за тревоги в ситуации, которая, как представляется, несет угрозу Эго;

(4) посредством регрессии к позиции ранней оральной фазы не только усиливается либидинальный катексис уже интернализованной "груди-матери", но и сам по себе процесс интернализации обретает чрезмерное влияние на отношения с другими объектами;

(5) конечным результатом всего этого является переоценка внутреннего мира ценою недооценки внешнего.

Опустошение объекта как вовлечение либидинальной позиции

Опустошение объекта является следствием вовлечения инкорпорирующего качества ранней оральной позиции. Ранее, в разделе "Тенденция в ориентации на частичный объект (часть тела)", мною были указаны некоторые психологические последствия для ребенка. В частности, было отмечено, как возникающая в сознании (mind) в обстоятельствах депривации тревога касательно собственной пустоты приводит к тревоге относительно того, как эта пустота влияет на грудь матери. Также было отмечено, как он интерпретирует кажущуюся или явную пустоту груди своей матери как результат собственных инкорпорирующих стремлений, и как следствие, начинает испытывать тревогу в связи с ответственностью за данное исчезновение и разрушение не только материнской груди, но и самой матери. Тревога по этому поводу значительно возрастает в результате депривации, придающей агрессивное качество его либидинальной потребности. Подобная тревога находит классическое выражение в сказке "Красная шапочка" ("Little Red Riding Hood"). Напомню, в этой сказке маленькая девочка в ужасе обнаруживает исчезновение любимой бабушки и остается наедине со своей потребностью в инкорпорации в виде пожирающего волка. Трагедия красной шапочки - это трагедия ребенка на ранней оральной фазе. Конечно, как и положено, у сказки счастливый конец. Ребенок обнаруживает, что мать, которую, как он боялся, он съел, в конце концов появляется вновь. Все же, хотя детям в их младенчестве и не достает умственных способностей и организованного опыта, они могут иначе получить успокоение от этой тревоги. В ходе своего развития они обретают достаточное сознательное понимание, чтобы осознать, что в действительности их матери не исчезают из-за явной разрушительности их инкорпорирующих потребностей, а весь опыт травматической ситуации, связанный с депривацией в ранней оральной фазе, подвергается вытеснению. В то же время тревога, связанная с этой ситуацией, перерастает в бессознательную тревогу, готовую к реактивации последующим аналогичным опытом. При наличии выраженной фиксации на ранней оральной фазе реактивация травматической ситуации особенно вероятна, если позднее ребенок осознает, он не любим и не признается личностью собственной матерью и что, в действительности, она не принимает и не считает его любовь чем-то хорошим.

Важно удерживать в сознании это различие между ситуацией, возникающей в ранней оральной фазе и ситуацией в поздней оральной фазе, когда появляется стремление кусать, постепенно вытесняющее стремление сосать. В поздней оральной фазе происходит дифференциация между оральной любовью, ассоциируемой с сосанием, и оральной ненавистью, связанной с кусанием, следствием чего является развитие амбивалентности. Ранняя оральная фаза преамбивалентна, и этот факт особенно важен в свете того, что оральное поведение ребенка во время этой преамбивалентной фазы представляет собой первый способ индивидуума к выражению своей любви. Оральные отношения ребенка с матерью в ситуации сосания представляет собой первый опыт любовных отношений, и, следовательно, фундамент, на котором строятся все последующие отношения с объектами любви. Они также представляют собой первый опыт социальных отношений, и, тем самым, формирует основу последующего отношения индивидуума к обществу. Помня об этом, давайте вернемся к ситуации, возникшей, когда фиксированный на ранней оральной фазе ребенок осознает, что он не любим и не признается личностью собственной матерью и, что, в действительности, она не принимает и не считает его любовь чем-то хорошим. В этих обстоятельствах первоначальная травматическая ситуация ранней оральной фазы эмоционально реактивируется и восстанавливается в прежнем положении, а ребенок начинает чувствовать, что причиной отсутствия любви матери к нему является он сам, что он разрушил ее чувства, что они исчезли по его вине. В то же время он чувствует, что она отказывается принять его любовь, потому что его любовь деструктивна и плоха. Это, конечно, гораздо более невыносимая ситуация, чем ситуация, имеющая место в случае фиксации ребенка на поздней оральной фазе. В последнем случае ребенок, будучи по сути амбивалентным, интерпретирует ситуацию иначе, а именно - что это его ненависть, а не любовь разрушила любовь его матери. Следовательно, он плохой, когда испытывает ненависть, а его любовь сохраняется как нечто хорошее. Именно эта позиция, по-видимому, лежит в основании маниакально-депрессивного психоза и образует депрессивную позицию. И наоборот, позиция, ведущая к шизоидному развитию, возникает на преамбивалентной ранней оральной фазе. Индивидуум здесь чувствует, что его любовь плоха, так как она разрушительна по отношению к его либидинальным объектам. Такое положение вещей может быть описано как шизоидная позиция. Ситуация представляется исключительно трагичной; она стала темой многих великих трагедий в литературе и излюбленной темой поэтических творений (например, в "Люси" Вордсворта). Неудивительно, что индивидуумы с шизоидной склонностью переживают такую трудность в проявлении любви. Их глубинную тревогу выразил Оскар Уайльд в "Балладе Редингской тюрьмы" (The Ballad of Reading Gaol), где он писал "Каждый убивает то, что любит". Также неудивительна их трудность с эмоциональной отдачей, поскольку они никогда не могут избавиться от страха, что их дары смертельны, как дары Борджиа (Borgia). Так один мой пациент принес мне в подарок фрукты, а на следующий день начал сессию вопросом: "Вы не отравились?"

Индивидуум с шизоидной наклонностью хранит любовь в себе не только из чувства, что она слишком дорога, чтобы делиться ею. Он запирает ее в себе, так как чувствует, что она слишком опасна для его объектов. Таким образом, он держит любовь не только в сейфе, но и в клетке. А поскольку он считает свою любовь плохой, он склонен воспринимать любовь других сходным образом. Такая интерпретация любви другого не обязательно подразумевает проекцию с его стороны, но, конечно же, он склонен прибегать к помощи этой защитной техники. Это иллюстрирует, например, сказка "Красная Шапочка", на которую я уже ссылался. В ней волк представляет ее собственную инкорпорирующую любовь оральной фазы. Помимо этого, в сказке также говорится, что волк занял место бабушки в кровати, что означает, конечно же, что она приписывает собственную инкорпорирующую позицию ее либидинальному объекту, который, затем, превращается в пожирающего волка. Таки образом, индивидуум с шизоидными чертами выстраивает защиты не только против своей любви к другим, но и против их любви к себе. Так, одна довольно шизоидная пациента иногда говорила мне: "Что бы вы не делали, вы никогда не должны хорошо относиться ко мне."

Следовательно, когда индивидуум с шизоидной наклонностью отрекается от социальных контактов, то, прежде всего, из-за чувства, что он не должен никого любить и быть любимым. Тем не менее, он не всегда ограничивается лишь пассивной отчужденностью. Напротив, часто он предпринимает активные меры, чтобы оттолкнуть от себя свои либидинальные объекты. Для этого он использует агрессию, которая имеется в его распоряжении. Он мобилизует ресурсы своей ненависти и направляет агрессию на других, против своих либидинальных объектов. Так, он может ссорится с людьми, быть неприятным, грубым. Поступая таким образом, он не только заменяет любовь ненавистью в отношениях со своими объектами, но и вызывает в них ненависть вместо любви по отношению к себе, и все это ради того, чтобы удерживать свои либидинальные объекты на дистанции. Подобно трубадурам (и, возможно, также диктаторам) он может позволить себе любить и быть любимым только на расстоянии. Это вторая великая трагедия, к которой склонны индивидуумы с шизоидной тенденцией. Первая трагедия, как мы видели, в том, что они считают, что их любовь разрушительна для тех, кого они любят. Вторая возникает, когда он становится жертвой навязчивого стремления ненавидеть и быть ненавидимым, хотя всегда в глубине души хотел любить и быть любимым.

Тем не менее, существуют еще два мотива, вносящих свой вклад в присущую индивидуумам с шизоидной наклонностью тенденцией заменять любовь ненавистью: интересно, что один из них моральный, а другой аморальный. Похоже, два эти мотива особо влиятельны в случае революционера и предателя. Аморальный мотив побуждаем тем соображением, что поскольку радость любви перекрыта для него, он может доставить себе радость ненависти, испытывая то удовольствие, которое ему доступно. Он заключает договор с дьяволом и провозглашает: "Для меня зло - добро". Моральный мотив исходит из соображения: "если любовь включает разрушение, лучше разрушать ненавистью". Ненависть очевидным образом является разрушительной и плохой, в отличие от разрушение любовью. Последняя же по праву является созидательной и хорошей. Когда в игру вступают оба эти мотива, мы сталкиваемся с удивительной сменой моральных ценностей. Это не только "Для меня зло - добро" (Evil be thou my good), но и "Для меня добро - зло (Good be thou my evil)." Следует добавить, что такая полная перемена ценностей редко принимается на сознательном уровне, но она нередко играет немаловажную роль в бессознательном. Это третья великая трагедия, которой подвержены индивидуумы с шизоидной наклонностью.

Задайте психологу любой вопрос по теме статьи:




 
 


Консультация психолога в Санкт-Петербурге, тел.: +7 (981) 853-94-99
 
 
© Гайдученко Евгения, 2013, Санкт-Петербург.
Психолог психоаналитического направления.
Консультации психолога, психоанализ, психотерапия.